Месторождения нефрита Срединной Азии как прообраз первых минералогических заповедников

Научно-исследовательская работа учащихся

школы-музея "Литос-КЛИО"

Афониной Ольги и Ратынской Раисы

(тезисное изложение).

Научный руководитель Лапыкин А.И.

Изучая нефрит, не перестаешь удивляться, сколь необычна судьба этого камня. Он не обладает ни блеском, ни поражающей воображение формой кристаллов, ни ярким цветом; наоборот, в природе он одевается в неброские темно-серые или грязно-зеленые тона, умело скрывая свою красоту. И не всякий современный геолог, обремененный научными знаниями, сможет отыскать его среди множества других похожих минералов.

Но человек знаком с ним уже давно. Еще в конце палеолита - начале мезолита, а это около 20 тыс. лет назад, нефрит занял свое место среди других "каменных столпов" человеческой истории - кремня и обсидиана.

Человек каменного века многие тысячелетия искал достойный материал для изготовления орудий труда и оружия, и нефрит поразил его своими свойствами: прочностью и долговечностью.

Но по-настоящему нефрит оценили только в неолите, когда техника обработки камня достигла высокого уровня. Создается впечатление, что в некоторых регионах неолитические мастера, сняв с нефрита его "маскарадную маску невзрачности", были настолько поражены его красотой, что на определенное время просто забыли о существовании других камней. Этот всплеск интереса к нефриту совпал с зарождением архаичных форм религии, для него это был "звездный час". Он занял достойное место в культуре и религии многих народов - ему поклонялись, его обожествляли, он становился символом бессмертия.

Каменный век близился к закату, соратники нефрита - кремень и обсидиан, выполнив свой долг, уступили место металлам, а нефрит сменил свое амплуа, и из орудия труда превратился в оружие религии и источник вдохновения для мастеров камнерезного искусства.

Но нас больше всего заинтересовало своеобразное отношение к нефриту как к обожествляемой части природы в тех регионах, где его добывали. Это очень важный момент, т.к. культ нефрита, как показал исторический анализ, в основном встречается именно в этих регионах, а значит, и сложился он в те времена, когда торговые отношения еще не были развиты. Позднее, на его вывоз видимо было наложено табу, а места добычи стали считаться священными, знания о них хранились в тайне и со временем были забыты.

Эти месторождения, о которых знали еще в эпоху неолита, современная геология открывает только сейчас, удивляясь "геологической" прозорливости древнего человека. Так, например, месторождение итальянской Лигурии было открыто в 1905 году, подтвердив местное происхождение нефритовой культуры свайных построек швейцарских озер. Это же относится и к месторождениям Южного Урала, открытым в 1913 году; Восточных Саян; Центральной Америки, где культура нефрита цивилизаций майя и ацтеков поражает своей глубиной и оригинальностью.

То, что современные геологи с огромным трудом открывают месторождения нефрита, хорошо известные нашим далеким предкам, говорит, видимо, о том, что сам процесс его добычи отличался от традиционных форм. Кремневые шахты, обсидиановые разработки, известняковые карьеры легко читаются и сейчас, и, говоря языком экологов, эти шрамы оставлены навечно. А добыча нефрита, по крайней мере, на ранних этапах истории человечества, с точки зрения экологии была идеальной. Человек не смел насильно брать у природы священный камень, он принимал его как дар.

В основном нефрит, видимо, собирали в горных реках после весеннего таяния снегов. Все это, конечно, можно объяснить рационально: нефрит - трудный камень, он не колется также легко как кремень или обсидиан; все месторождения нефрита находятся в труднодоступных горных районах выше двух тысяч метров; и нефрит, окатанный водой и песком, легче узнать. Но это наше современное рациональное объяснение. А в то далекое время, когда горы считались священными лестницами, соединяющими землю и небо, нефрит воспринимался как удивительный дар обожествляемой природы.

Наиболее ярко наша гипотеза подтверждается на примере истории Юго-Восточной Азии, или так называемой Срединной Азии, как величал этот регион Николай Рерих. Здесь на стыке трех величайших горных систем - Памира, Тянь-Шаня и Восточных Саян - на протяжении двух тысяч километров расположены уникальные нефритовые месторождения: от Куэнь-Луня до Лоб-Нора и далеко на Восток до сказочного озера Куку-Нор. Но, пожалуй, классический пример, подтверждающий нашу теорию - это Китай. Роль нефрита в истории культуры Китая - особая и очень интересная тема.

Передать словами глубину и поэзию любви китайцев к нефриту практически невозможно, тем более трудно для европейского мировосприятия понять каким образом традиции почитания одного камня сохраняются в этом регионе более десяти тысяч лет. Зародившись в неолите, она стала основой архаичных религией, легко вошла в арсенал даосизма и буддизма и сохранилась по сей день.

Для Китая - это поистине камень вечности. Менялись эпохи, царства, религии народов, а нефрит по-прежнему оставался священным камнем.

В Китае нефрит обозначают иероглифом, который звучит как "ю" или "ию". Правда, необходимо отметить, что некоторые ученые считают, что данный иероглиф нужно понимать шире, т.е. он мог обозначать также яшму и жадеит. С точки зрения лингвистики и истории это верно, но фактический и археологический материал доказывает, что в подавляющем большинстве случаев он все-таки относился к нефриту в его современном минералогическом понимании. Мастера Китая и всей Срединной Азии по достоинству оценили уникальные свойства нефрита. Достаточно мягкий материал позволял воплощать любую фантазию творца и, благодаря своей прочности, дарил его творению вечность. После полировки камень оживал, а цветовая гамма нефрита могла передать любое настроение художника. Работы китайских мастеров по нефриту - само совершенство. Кажется, что камень и мастер понимают и дополняют друг друга.

Нефрит в Китае вездесущ. Из него создают не только великолепные творения искусства, но и делают ритуальные предметы и музыкальные инструменты. В древности он выполнял функцию денег; даосы искали в нем эликсир бессмертия; его принимали как лекарство, императоры спали исключительно на нефритовых кроватях, он защищал от чумы, им награждали за подвиги...

Но это не обесценивает камень. Наоборот, как гласит старинная китайская пословица, "золото имеет цену, нефрит же - бесценен".

Для того чтобы понять тайну такого почитания нефрита в Китае, мы вновь должны обратиться к способу его добычи, т.к. именно на этом этапе долгое время сохранялись самые архаичные формы обожествления природы.

Месторождения нефрита Хотан и Яркенды считались заповедными и священными зонами, здесь долгое время не слышали стука молотков. Природа сама должна была подарить этот камень людям. Это был ежегодный строго соблюдаемый ритуал. Вот как описывает это историк и очевидец Абель Ремюза:

"Священная река Ию течет мимо города с вершин Куэня, и в предгорье их она разделяется на три потока: один - это ручей белого ию, второй - зеленого, а третий - черного. Каждый год, когда приходит пятая или шестая луна, реки выходят из берегов и несут с вершин гор много ию, который собирают после спада воды. Запрещено народу подходить к берегам реки, пока хотанский властитель не подойдет сам, чтобы сделать свой выбор" /1/. Отсюда камень отправляли ко двору китайского императора, его везли "по священной дороге, охраняемой посольствами. На специальных станциях каждый транспорт принимали с восточными церемониями..." /2/.

Не случайно, что и имя священной горы китайской мифологии Кунь-Лунь созвучно с месторождением нефрита Куэнь-Лунь. На ранних этапах истории они явно отождествлялись, т.к. китайские мифы в районе этой горы поселили бессмертных даосов, питавшихся нефритовой пастой бессмертия; именно здесь размещался легендарный нефритовый пруд и росло нефритовое дерево (возможно, это память о мировом древе)... Да и сам перевод названия священной горы говорит о многом: Кунь-Лунь - земля драконов. Для Азии и особенно для Китая это несомненное признание охраняемой и священной зоны.

Таким образом, месторождения нефрита в Китае можно назвать первыми заповедниками, которые на протяжении многих тысячелетий хранили первозданный мир природы, доказывая, что союз человека и природы вполне возможен. И пусть кто-то скажет, что это всего лишь пережитки первобытного строя, но мы подошли к той черте, когда опыт предков может оказаться единственным нашим спасением. Мы не должны оставлять потомкам следы нашего геологического вандализма, и хочется верить, что наука в будущем выйдет на качественно новый уровень и научит нас "обожествлять" природу ради спасения Земли.

"...Но мы не могли ограничиться только теоретическими изысканиями. Мы хотели увидеть эти легендарные "древние минералогические заповедники" своими глазами...

Далекий Хотан был недосягаем, но информация, собранная нами, говорила о том, что на стыке границ Бурятии, Тувы и Монголии, в Восточных Саянах, в бассейнах рек Китоя, Онота и Урика, в легендарной Срединной Азии есть древние месторождения нефрита. И в 1993 году мы организовали туда экспедицию. Мы - это 11 учащихся школы-музея (выпуск 1993 года) и наш руководитель Лапыкин Андрей Иванович.

Как только экспедиция пересекла границу Иркутской области и мы углубились в Бурятию, нас поразило очарование Востока, казалось, мы попали в уголок природы с картин Рериха: буддийские монастыри - дацаны; деревья украшенные разноцветными лентами, снежные и таинственные вершины Саян. В добавок к этому восточному очарованию местные жители, которые вызвались быть нашими проводниками, в глубине тайги совершили обряд поклонения духам и отказались идти дальше, заявив, что там места темные и они туда не ходят. А на наши расспросы о нефрите просто никак не реагировали.

Интуитивно мы поняли, что здесь и начинаются эти легендарные заповедные места, но нас поразило, что в конце XX века местные жители все еще придерживаются древних традиций, и посещение мест добычи священного камня для них по-прежнему - табу.

Таким образом, мы остались один на один с Востоком: в тайге, в горах нам предстояло пройти около двухсот километров по совершенно диким местам...

...Тем не менее, мы добрались до Китоя. Здесь был организован базовый лагерь, оставлена часть группы, а шесть человек отправились на Оспин-Дабан на поиски нефрита. Через семь дней они вернулись, гордые и счастливые. Небольшая горная речка, рядом с Оспин-Дабаном, подарила им прекрасные образцы нефрита" /3/.

Вот так наша теория нашла подтверждение на практике. А мудрая природа в который раз дала нам урок гармонии и красоты, и мы благодарны ей за это.

Уже после того как была написана данная работа, мы нашли еще одно доказательство нашей гипотезы о том, что Оспин-Дабанское месторождение являлось одним из заповедных мест добычи священного камня Срединной Азии. Ю.О. Липовский в своей книге "В Хангай за огненным камнем", рассказывая о поиске нефрита в Монголии, проанализировал археологический материал экспедиции Г.Н. Потанина, П.К. Козлова, А.П. Окладникова, X. Пэрлэ и Ц. Доржсурэна и пришел к выводу, что изделия из зеленого нефрита хуннских могильников I тыс. до н.э. - начала I тыс. н.э. относятся к саянскому месторождению. Проведенный в Иркутске лабораторный анализ показал, что найденные в Монголии фрагменты нефрита идентичны саянскому по химическому составу. А зеленые и яблочно-зеленые тона характерны для Оспин-Дабана /4/.

История Срединной Азии необъятна и многолика. Меняются народы и государства, но камень вечности - нефрит - так и остается связующим звеном между прошлым и настоящим.

Условия, способствовавшие возникновению культа нефрита и заповедных зон

Список иллюстраций

1. Священная гора Ауш. Экспедиция в Башкирию, 1991 г.

2. Обо. Восточные Саяны. Экспедиция 1993 г.

3. Река Кожим. Идем к каменной бабе "Старик". Приполярный Урал, 1996 г.

4. Бурханы в долине р. Тулдун. Витимское нагорье, 1997 г.

5. Петроглифы Залавруги. Экспедиция 1999 г.

6. Петроглифы Залавруги. Экспедиция 1999 г.

7. Сейды на островах Немецкие Кузова. Экспедиция 2002 г.

8. Китойские гольцы. Экспедиция за нефритом. 1993 г.

9. В поисках нефрита в районе перевала Оспин-Дабан. 1993 г.

10. Добытый нефрит в нашей экспозиции (обработка).

Примечания

1. Ферсман А.Е. Очерки по истории камня. М., 1954, т. 1, с. 260-261.

2. Ферсман А.Е. Очерки по истории камня. М., 1954, т. 1, с. 261.

3. Дневники участников экспедиции по Восточным Саянам. 1993 г.

4. Липовский Ю.О. В Хангай за огненным камнем. Л., Наука. 1987

Библиография

1. Васильева А.А. История религий Востока. М., 1988.

2. Дневники участников экспедиции по Восточным Саянам. 1993 г.

3. Кравцова М.Е. Поэзия древнего Китая. СПб., 1994.

4. Липовский Ю.О. В Хангай за огненным камнем. Л., Наука, 1987.

5. Мифы народов мира. М., 1991, т. 1-2.

6. Николаев С.М. Камни: мифы, легенды, суеверия. Новосибирск, 1995.

7. Рерих Ю.Н. По тропам Срединной Азии. Самара, 1994.

8. Ферсман А.Е. Очерки по истории камня. М., 1954, т. 1.

9. Чжан Бо-Дуань. Главы о презрении истины. СПб., 1994.

10. Юань Кэ. Мифы древнего Китая. М., 1987.

11. Декоративные разновидности цветного камня СССР. М., 1989.

12. Аеров Г.Д., Свириденко А.Ф. Жадеит. М., 1992.

13. Самсонов Я.П. Самоцветы России и сопредельных государств. М., 1993.

14. Здорик Т., Фельдман Л. Минералы и горные породы. М., 1998.

15. Малявин В.В. Китайская цивилизация. М., 2000.

16. Малявин В.В. Сумерки Дао. М., 2000.

Пояснения к статье

Мы не случайно представили на конкурс именно эту работу, т.к. она наверное в большей степени отражает спектр наших интересов: от геологии, минералогии и палеонтологии до истории, археологии, культуры и экологии. Во всех наших исследованиях мы рассматриваем камень прежде всего в культурно-историческом аспекте, а геология, минералогия, палеонтология и т.д. помогают нам глубже, детальнее и точнее понять культуру взаимоотношения человека с камнем.

Возможно, в данной работе учащиеся несколько поэтизировали проблему, но сама попытка рассмотреть древние месторождения нефрита Срединной Азии как прообраз первых минералогических заповедников достойна внимания. Впечатляет и объем исследований, которые провели учащиеся. Работа над проблемой нефрита началась в 1991 г. и осуществлялась в три этапа.

Первый - сбор информации: работа с геолого-минералогическими исследованиями и историко-литературными памятниками, изучение религии и мифологии Срединной Азии, обработка археологических отчетов.

Второй - осмысление собранной в экспедициях информации: поиск истоков "обожествления" камня (экспедиции: Башкирия - священная гора Ауш, Витимское нагорье - изучение религии Бон (бурханы, обо и т.д.), Кольский полуостров - сейды, Приполярный Урал - каменные бабы, Карелия - петроглифы Залавруги).

Третий этап - работа на одном из древних месторождений нефрита Срединной Азии в Восточных Саянах (Оспин-Дабан) и работа в Ильменском минералогическом заповеднике для сравнения подходов к заповедным зонам в древности и современности, когда наука заменяет религию в качестве "охранной грамоты" природы.

Мы не призываем отказаться от технического прогресса. Рост населения, а, естественно, и потребностей требуют от геологии максимального напряжения. Но геологи лучше других знают, что резервы земных богатств не бесконечны, а, значит, именно наука должна встать на защиту природы, активно используя весь интеллектуальный потенциал, в том числе и опыт прошлого...