Верхне-Волжское поречье как историко-культурная зона

Огромная территория распространения русского языка в исконной долитературной форме диалектной речи не может быть одинаковой в языковом отношении на севере и юге, востоке и западе России. Естественно выделяются местные, или диалектные, варианты языка, кстати, так же, как и местные варианты народной культуры. Это свидетельствует о разном историческом и культурном прошлом русских поселений, например, на западе (Псков и Великий Новгород), востоке и северо-востоке (Вологда, Ярославль, Кострома, Владимир), юге (Рязань, Курск) и других старорусских центров поселений восточных славян.

В связи с выделением таких региональных центров в настоящее время предлагается понятие историко-культурной зоны. Историко-культурная зона - это ареальное единство, которое выделяется по данным археологии, антропологии, этнографии, лингвистики, истории, геологии, географии, а также ряда других дисциплин (фольклористики, этномузыковедения). Границы историко-культурной зоны (ИКЗ) достаточно определенны на протяжении ряда эпох. Конечно, хронология отдельных лингвистических и этнографических фактов и общая хронология формирования границ ИКЗ - явления разные. Так, все славянские языковые и этнографические материалы выступают как поздние и вторичные по отношению ко времени возникновения и стабилизации границ ИКЗ. Однако неоспоримо доказательным является то, что абсолютное большинство даже поздних лингвистических и этнографических явлений вписываются в те же самые старые исторические границы.

История границ историко-культурной зоны - одновременно история формирования диалектных и этнографических зон. Диалектные зоны вырастают в рамках ИКЗ в результате медленной эволюции, смешения, трансформации в языке и культуре. Старое и новое население, появляющееся в результате миграции, продолжают жить рядом, вместе и через длинную цепь трансформаций переходят в новое языковое и культурное состояние в тех же исторических границах. Народы приходят и уходят, сменяются языки, культуры, но новое население оседает там же или рядом, где жили до них, подселяется в старые, уже существовавшие ранее поселения.

Так, предположительно, формируются историко-культурные зоны. Одной из них является Ярославско-Костромское Поволжье. На этой территории сменялись финно-угорские языковые общности: называют финско-пермский период, волжско-финский, прибалтийско-финский, когда Ярославско-Костромское Поволжье выступает как восточная периферия прибалтийско-финского ареала; мерянский (предславянский) период, вобравший в себя наследие различных финно-угорских языковых общностей. Позднее здесь появляются славяне, селясь рядом с неславянскими народами или на их старые места заселения. В настоящее время территория этой историко-культурной зоны покрывает поволжские районы Ивановской области, той ее части, которая ранее входила в состав Костромской губернии. Объективным свидетельством этому могут быть языковые особенности, выделяющие поволжские районы как особую зону архаики.

По течению Волги на территории современных Ярославской, Костромской и Ивановской областей (но не восточнее реки Унжи, впадающей в Волгу) обособляются правый и левый берег Волги как зоны языковой архаики. Они расположены в срединной части старых славянских поселений, в эпицентре русской Славии. Данное обстоятельство возвращает нас к идее известного слависта академика Н.И. Толстого о соотношении центральных и периферийных ареалов Славии. Важным отличием центра и периферии считается то, что периферия, пограничные ареалы сохраняют, как бы консервируют состояние языка прошедших эпох, а центр является зоной новых языковых процессов (такое соотношение наблюдается на территории романских языков). Впервые Н.И. Толстой поставил вопрос, являются ли у славян, как у романцев, центр сферой инноваций, а периферия - областью архаики. Н.И. Толстой обратился к решению огромной по своему масштабу проблемы, его интересовала противопоставленность центра (эпицентра) и периферии славян в типологическом плане. С целью обнаружения территориально противопоставленных элементов, а рассматривались языковые элементы (фонетика и лексика) и этнографические особенности у разных славянских народов, были выделены зона инноваций и зона архаики. Толстой приходит к выводу, что архаизмы часто не окраинны, а классически чистая картина размежевания центрального и бокового пограничного ареалов - относительно позднего происхождения. В некоторых случаях архаические особенности находятся в середине центра, в эпицентре Славии и "перекликаются" с окраинными территориями, где тоже отмечаются архаические черты языка. В связи с этим, заключает он, центрально-периферийная противопоставленность в общеславянском плане едва ли может оправдать себя при решении кардинальных диахронических и этногенетических проблем и, видимо, правильнее для этого оперировать понятиями архаических и неархаических зон, а не терминами центра и периферии.

Но явления славянской архаики, сами факты языка на архаических территориях недостаточно упорядочены, поэтому можно лишь осторожно наметить контуры "островов архаики". По нашим наблюдениям, Верхне-Волжское поречье можно отнести к архаической территории центра русской Славии. Об этом свидетельствуют лингвистические материалы, наблюдения за диалектной речью, собранные за последние 10 лет на территории Европейской части России (от Белого моря до Черного, от западных границ России до Урала) для Лексического атласа русских народных говоров (ЛАРНГ), картотека диалектной лексики в Ивановском госуниверситете, содержащая записи диалектной речи с 1980 г.

На территории Ивановской области зоной языковой архаики будет правый берег Волги, включая Приволжский, Кинешемский, Юрьевецкий районы. Показательно, что зона архаики совмещается с Ярославско-Костромской историко-культурной зоной, ее восточной частью, что относится к современной Ивановской области. Там отмечена высокая концентрация лексических архаизмов. К таким относятся слова с общеславянскими корнями и словообразовательными формантами (суффиксами, приставками), тогда как в зоне инноваций общеславянский лексический фонд обязательно вытесняется местными новообразованными лексемами. Архаика отмечается в сохранившихся в говорах правого берега Волги общеславянских лексемах: ледвея - икра ноги; ланиты - щеки; пёрст - палец; руно - шкура овцы; скарб - кожа, покров человеческого тела; погода - снег, вьюга; исцелять - лечить; тризна - молебен по умершему. Часть из перечисленных примеров сохранилась в русском изводе церковнославянского языка, продолжающем традицию старославянского - общего литературного языка православных славян (например, ланиты, ледвея), другие отмечаются в разных языках Славии или как диалектные, или принадлежащие письменным литературным языкам. Косвенным указанием на архаический характер диалекта могут выступать архаические представления о человеке, семье и родственных отношениях. Для нас архаикой являются названия частей человеческого тела, совпадающие с названиями подобных же частей тела животного. Для архаического диалекта эти названия нейтральны и не несут значения бранных слов: чушка - часть лица ребенка, не закрытая платком, т.е. глаза, нос, рот; морда, рыло - лицо человека; лапа - нога; коготь - ноготь; пасть - рот; клык - всякий зуб человека (а не только третий справа и слева на верхней и нижней челюсти, который по своей форме получил название клык); мясо - мышцы; требуха - кишки; загривок - затылок. В архаическом обществе родственные и семейные связи учитываются намного дальше по степени родства, и когда уже трудно определить эту связь известным словом, называют сродник, сродница - родственник(ца) по крови - или родичи. Сохраняется память о существовавшем еще недавно обычае - названых братьях и сестрах: "Да, названого брата у нас побратимом называли, а вот названу сестру так и звали - названа сестра" (д. Щекотиха Юрьевецкого района, 2002 г.). Обряд захоронения еще поколение назад обязательно сопровождался плачем: "Раньше плач обязательно присутствовал на похоронах. Сейчас же раз от разу" (записано там же), поминали покойного тризной - молебном по усопшему: "Тризну заказывают спустя некоторое время после смерти" (там же). Ср.: "Тризна - языческое поминовение по усопшем" (Полный словарь церковнославянского языка - т. 2, с. 782). Наблюдаемое в последнем случае смешение христианской и языческой обрядности не единичный факт, скорее целый пласт представлений и соответствующих слов и выражений, существующих в народном языке: переградить окна - уходя, перекрестить окна дома для защиты от зла, нечистой силы; некрещеная кость - зуб мудрости.

Верхне-Волжское поречье не является окраинным на карте русской части Славии и подтверждает справедливость слов Н.И. Толстого о том, что архаизмы часто не окраинны, в некоторых случаях они локализуются и в эпицентре Славии, перекликаясь с пограничными территориями русского северо-запада (Псков и Великий Новгород), юга и юго-запада России (например, Ростовская область по течению Дона). Все изложенное в данной статье говорит о необходимости накопления языкового материала и теоретической разработке проблемы инноваций и архаизмов в срединной части России.

Ольга Жмурко (2003 г.)